Зачем вообще думать о будущем публичных блокчейнов
Если отбросить маркетинг, публичный блокчейн — это открытая сеть, куда любой может зайти, проверить историю транзакций, запустить узел и при желании даже участвовать в консенсусе. Это не «база данных в облаке», а распределённый журнал, где запись считается истинной только тогда, когда сеть в целом с ней согласна. За это согласие обычно платят нативными монетами сети — именно их многие пытаются «публичный блокчейн купить токены» в надежде на рост курса, даже не особо понимая, как устроена инфраструктура под капотом.
По данным разных аналитических площадок (CoinGecko, CoinMarketCap, DeFiLlama), за последние три года картина сильно менялась. В 2022 году после обвала рынка общая капитализация криптовалют падала до диапазона 800–900 млрд долларов, в 2023 году вернулась примерно к 1,5–1,7 трлн, а к концу 2024 года устойчиво колебалась уже в районе 2–2,4 трлн. TVL (суммарная стоимость активов в DeFi) с пиков 2021 года около 170–180 млрд падал до 40–50 млрд в конце 2022, а к концу 2024 снова поднялся к 90–100 млрд долларов. То есть сетью продолжают пользоваться, и это даёт почву поговорить про будущее публичных блокчейнов: шесть сценариев развития, которые уже вырисовываются.
Кратко о терминах (без академической скуки)
Чтобы дальше не путаться, быстро разберёмся с базовыми понятиями, но по-человечески. Публичный блокчейн — это сеть типа Bitcoin, Ethereum, Solana, где правила одинаковы для всех, а данные в теории любой может проверить с ноутбука или сервера. Приватный блокчейн — это когда сеть запускает ограниченный круг участников (банки, корпорации), и обычному человеку туда не зайти. dApp — децентрализованное приложение, которое живёт на смарт-контрактах (кошельки, DEX, лендинговые протоколы и т.д.). TVL — это просто сумма активов, «запаркованных» в таких приложениях.
Важно отличать базовый слой (L1, Layer 1) от надстроек (L2, Layer 2). L1 — это фундамент вроде Ethereum или Solana. L2 — это решения поверх них: rollups, sidechains и прочие механизмы, которые берут на себя часть нагрузки, а итоговые данные регулярно «сбрасывают» в основную сеть. Когда мы дальше будем обсуждать инвестиции в публичные блокчейны перспективы, нужно помнить: иногда выгоднее владеть не монетой L1, а токеном экосистемы L2 или крупного dApp, потому что именно там сидит основная пользовательская активность.
Сценарий 1: Многосетевой мир и модульные блокчейны
От «одной главной сети» к куче специализированных
За последние три года стало очевидно, что одна «идеальная» сеть под все случаи жизни вряд ли появится. Ethereum, Solana, BNB Chain, Avalanche, TON, Near и другие активно растут и конкурируют, а пользователи спокойно гоняют активы между ними через мосты и централизованные биржи. По данным за 2022–2024 годы, количество активных EVM-совместимых сетей, где есть ощутимый объём транзакций и TVL, перешагнуло за пару десятков, а среднесуточное количество транзакций во многих L2 на Ethereum стало сопоставимо или выше самого Ethereum L1.
Основная идея модульного будущего: разные части «кухни» блокчейна выносятся в отдельные уровни — исполнение, хранение данных, консенсус, доступность данных. Например, Celestia и EigenLayer продвигают модульные решения для хранения и доступности данных, а rollups берут на себя исполнение транзакций. Получается конструктор, где разработчик может собрать свою сеть: взять готовый консенсус, подключить доступность данных, поверх развернуть VM и токеномику.
[Диаграмма: Представьте три слоя, расположенных вертикально.
Снизу — «Слой консенсуса» (несколько базовых L1).
Над ним — «Слой данных» (сети наподобие Celestia).
Ещё выше — «Слой исполнения» (десятки rollups и appchains).
Стрелки показывают, что один слой может обслуживать много верхних уровней.]
Для инвестора это означает, что лучшие публичные блокчейны для инвестиций 2025 года могут быть не только базовыми L1, но и модульными L2/L3-проектами, которые обеспечивают данные другим, как некая «блокчейн-операционная система». Риск выше, но и потенциал доходности заметно больше при удачном выборе экосистемы.
Как это выглядит на практике
На практике модульность даёт разработчикам возможность запускать «appchain» — блокчейн, заточенный под конкретное приложение. Например, биржа, игра или платёжный сервис могут развернуть свою сеть, а не делить ресурсы с тысячами других контрактов. Cosmos, Polkadot, Avalanche Subnets и специальные L3 поверх Ethereum — всё это как раз примеры такого подхода, уже работающие в продакшене и набирающие пользователей с 2022 года.
Пользователь при этом часто не замечает, в какой именно сети он сейчас. Он просто открывает кошелёк или децентрализованную биржу, видит баланс и нажимает «swap». Под капотом кошелёк может переключать сети, мосты, L2 и L3 так же незаметно, как браузер выбирает маршрут через CDN. В этом сценарии логичный вопрос «во что вложиться в криптовалюте публичные блокчейны или инфраструктурные токены?» постепенно переформулируется: «в каких экосистемах будет реальный трафик, а не только красивые презентации?»
Сценарий 2: Доминирование L2 и rollups
Почему базовый слой превращается в «судью», а не «поле боя»
Ethereum с 2022 по 2024 годы довольно чётко показал направление: основная сеть становится дорогой и надёжной, а дешёвые и быстрые транзакции уезжают на L2. По данным экосистемы, уже к 2024 году совокупный объём транзакций в крупных Ethereum L2 (Arbitrum, Optimism, Base, zkSync и др.) стабильно превышал трафик в L1, а TVL во всех L2 вместе стал соизмеримым или больше части конкурирующих L1.
Смысл rollup-принципа: вы делаете много транзакций «изолированно», периодически «склеиваете» их в один пакет и публикуете краткое доказательство и/или данные в L1. Стоимость делится между участниками, итог получается: ниже комиссия, выше пропускная способность. L1 при этом выполняет роль арбитра: если что-то пошло не так, всегда можно «откатиться» к его состоянию и защитить пользователей.
[Диаграмма: Внизу — прямоугольник «Ethereum L1».
Сверху несколько маленьких блоков «Rollup A», «Rollup B», «Rollup C».
От каждого rollup идёт стрелка вниз к L1 с надписью «пакет транзакций».
Пользовательские стрелки показаны в основном между кошельком и rollup, а не L1.]
Если смотреть как инвестор, то инвестиции в публичные блокчейны перспективы здесь смещаются: не обязательно ставить всё на один L1. Можно разделить портфель между базовым слоем и ключевыми L2-игроками, которые уже доказали востребованность (комиссии, число пользователей, экосистема dApp). Но нужно помнить, что токены многих L2 всё ещё завязаны на субсидии и airdrop-ожидания, поэтому оценки могут быть перегретыми.
Сценарий «Ethereum как глобальный слой доверия»
Если тренд сохранится, через 3–5 лет мы можем получить ситуацию, где большинство массовых транзакций (игры, микроплатежи, торговля NFT и т.п.) проходит на L2, а Ethereum L1 используется для:
— крупных расчётов и хранения больших объёмов стейкинга;
— финализации rollups;
— размещения важнейших финансовых и governance-контрактов.
В таком сценарии другие L1 будут вынуждены либо находить свою нишу (например, сверхвысокая скорость для трейдинга, интеграция с веб2, специфические регуляторные режимы), либо тоже активно развивать свои L2/sidechains. Прогноз развития публичных блокчейнов и цены криптовалют в таком раскладе часто строится вокруг вопроса: кто станет «глобальным L1-судьёй», а кто превратится в специализированный «город» в огромном мире взаимосвязанных сетей.
Сценарий 3: Регулируемые и «полубанковские» блокчейны
Как регуляция меняет технический ландшафт
С 2022 по 2024 годы регуляция крипторынка сильно ускорилась: в США обсуждались законы вокруг классификации токенов, в ЕС был принят MiCA, в Азии усилились требования к биржам и отчётности. Это влияет не только на биржи, но и на сами публичные сети. Появляются требования по KYC на уровне протоколов, whitelisting-адресов, возможности заморозки активов по решению суда и т.д. Многие криптоэнтузиасты это не любят, но корпоративным пользователям и банкам такой набор функций зачастую даже удобен.
На практике это приводит к рождению «полупубличных» сетей: открытый код, публичный просмотр блокчейна, но для участия в некоторых функциях (стейкинг, определённые услуги DeFi) пользователю нужно пройти KYC. Появляются токены, которые по факту напоминают токенизированные ценные бумаги или доли в фондах, где все держатели — идентифицированные лица. Это меняет и подход к тому, во что вложиться в криптовалюте публичные блокчейны: часть капитала уходит в более «чистые» с точки зрения регулятора активы, пусть и с меньшей анонимностью.
Где тут место техническому прогрессу
Технически такие сети требуют:
— встроенных механизмов управления доступом к смарт-контрактам;
— модульных KYC/AML-сервисов, подключаемых как «плагины»;
— гибридного консенсуса, где валидаторы могут быть утверждены регуляторами или консорциумами.
[Диаграмма: В центре — «Публичная сеть».
Слева — блок «Регулируемый пул» с пометкой «KYC, whitelist».
Справа — блок «Открытый пул» без ограничений.
Стрелки показывают, что они оба пишут данные в один и тот же блокчейн, но с разными условиями участия.]
Для пользователя это может выглядеть достаточно прозрачно: в кошельке просто появляются «регулируемые пулы» или «KYC-пулы», где доходность ниже, но риск блокировки со стороны госорганов в случае правомерной деятельности практически отсутствует. В 2025–2027 годах такие гибридные решения вполне могут стать основой для масс-адопшена, потому что именно их проще всего «продать» банкам и крупному бизнесу.
Сценарий 4: Конкуренция с государственными цифровыми валютами (CBDC)
CBDC как вежливый, но жёсткий конкурент
Цифровые валюты центральных банков (CBDC) активно тестируются с 2020-х годов, но в 2022–2024 тесты и пилоты вышли из стадии экспериментов в регулярное использование в некоторых странах. Технически многие CBDC не являются классическими блокчейнами: часто это разрешённые (permissioned) реестры с центральным администратором. Однако для рядового пользователя разница «кошелёк CBDC в приложении банка» и «кошелёк криптовалюты» может казаться минимальной: и там, и там есть QR-коды, переводы и балансы в приложении.
Это создаёт интересный конфликт: с одной стороны, у CBDC огромный ресурс государства и банковской инфраструктуры. С другой — у них почти нет анонимности, открытого доступа и цензуроустойчивости. Публичные блокчейны выигрывают в децентрализации, но проигрывают по уровню доверия у части населения и меньшей защищённости от волатильности. В итоге публичный блокчейн купить токены для анонимных расчётов или альтернативных финансовых инструментов может остаться вполне рациональной стратегией для тех, кто не хочет жить полностью в «цифровом фиатном мире».
Возможные модели сосуществования
Здесь можно выделить несколько моделей:
— CBDC для массовых бытовых платежей, публичные блокчейны для DeFi, инвестиций и «кросс-граничных» операций;
— гибриды, где CBDC токенизируются на публичном блокчейне через мосты или обёртки (wrapped-CBDC);
— сценарий жёсткого давления, когда доступ к децентрализованным сетям ограничивается (через KYC на биржах, блокировки приложений и пр.).
[Диаграмма: Слева — «Мир CBDC», справа — «Мир публичных блокчейнов».
Между ними — несколько «мостов» (биржи, шлюзы).
Стрелки показывают потоки: зарплата и налоги — в CBDC, инвестиции и DeFi — в публичных сетях.]
По статистике за последние три года видно, что, несмотря на рост обсуждений CBDC и первые широкие пилоты, объём торгов и активности в DeFi и NFT-пространстве на публичных сетях продолжал расти после провала 2022 года. Это косвенно подтверждает, что пользователям нужны свойства, которые CBDC пока принципиально не дают: открытая архитектура, программируемые деньги без разрешения регулятора и глобальная доступность.
Сценарий 5: Рост приватности и конфиденциальных вычислений
От простых «анонимных монет» к сложным схемам
После периода массовой «деданонимизации» в 2021–2023 годах, когда аналитические компании научились связывать десятки миллионов адресов с реальными личностями, курс индустрии начал смещаться в сторону продвинутой приватности. Становятся популярными технологии zk-SNARK, zk-STARK, а также решения для конфиденциальных смарт-контрактов, где можно доказать правильность вычислений, не раскрывая исходные данные.
За 2022–2024 годы объёмы транзакций через приватные мосты и миксеры то падали из-за регуляторного давления, то снова росли на волнах интереса к приватным протоколам нового поколения. При этом меняется фокус: вместо прямолинейных «анонимных монет» появляются гибридные модели — условно «публично-приватные» сети. В них базовый слой остаётся прозрачным, но отдельные приложения и rollups дают пользователям возможность скрывать части финансовой активности, сохраняя при этом возможность аудитора или регулятора получить доступ к данным при наличии правового основания.
Примеры и схемы использования
Примеры сценариев использования приватных технологий:
— корпоративные расчёты, где важно скрывать коммерческую тайну (объёмы закупок, зарплаты);
— защита персональных данных пользователей в DeFi и GameFi;
— голосования и DAO, где важно отделить голос от личности, но при этом гарантировать честность подсчёта.
[Диаграмма: Снизу — «Публичный блокчейн (слой консенсуса)».
Сверху — «Приватный rollup», где транзакции скрыты.
Между ними — стрелка с подписью «доказательства корректности (zk-proof)».
Для аудитора нарисован боковой «ключ», который позволяет расшифровать часть данных при необходимости.]
На горизонте 3–5 лет возможно появление больших экосистем, в которых приватность по умолчанию будет стандартом — как сегодня HTTPS стал стандартом для сайтов. Инвесторам придётся учитывать не только вопрос «какая доходность стейкинга», но и «какой уровень приватности и комплаенса сеть обеспечивает», когда они рассматривают лучшие публичные блокчейны для инвестиций 2025 и дальше. Всё чаще это будет вопрос не морали, а чистой прагматики: где бизнесу проще соответствовать законам о защите данных и при этом не выкладывать всю свою экономику в открытый доступ.
Сценарий 6: Олигополия и возможная стагнация
Что, если «победители» уже определились
Наконец, нельзя исключать менее романтичный сценарий: через несколько лет рынок базовых публичных сетей стабилизируется в виде олигополии из 3–5 доминирующих экосистем (например, один-два «глобальных» L1, несколько быстрых специализированных L1 и пара десятков устойчивых L2-семейств), а всё остальное будет существовать в виде нишевых или умирающих проектов. Уже в 2022–2024 годах видно, что львиная доля ликвидности и TVL сосредоточена в нескольких сетях, а сотни мелких блокчейнов борются за крохи в виде отдельных игр или мелких DeFi-проектов.
В таком мире инвестиции в публичные блокчейны перспективы могут стать более предсказуемыми, но менее «x100» — как на зрелом фондовом рынке, где есть крупные «голубые фишки» и немного рискованных стартапов. Важными факторами выбора станут не только TPS и модные консенсусы, а: надёжность, регуляторный статус, интеграции с реальным бизнесом, история взломов и качество экосистемы разработчиков. Для многих это окажется плюс: меньше скамов и безумной волатильности, больше устойчивых, пусть и не космических, доходностей. Но «романтика раннего блокчейна» в таком сценарии частично уйдёт в прошлое.
Стратегии поведения в олигополии
Если представить, что этот сценарий реализуется, разумным подходом станет:
— иметь «ядерное» ядро портфеля из 2–4 проверенных сетей с большим комьюнити и устойчивым спросом на блокчейн-ресурс;
— выделять небольшую долю на эксперименты с новыми L2/L3, которые могут «выстрелить»;
— оценивать перспективы не по хайпу в соцсетях, а по реальным метрикам: активные пользователи, транзакции, доходы протоколов, устойчивый рост экосистемы разработчиков.
[Диаграмма: В центре — несколько крупных кругов («L1/A», «L1/B», «L2-семейство C»), вокруг них множество маленьких кругов («нишевые сети», «экспериментальные rollups»). Толщина линий показывает объёмы ликвидности, и основная её часть сосредоточена в нескольких больших кругах.]
На таком рынке уже не получится просто «купить любой токен» и ждать чуда. Нужно понимать, как именно сеть зарабатывает, какие комиссии платят пользователи, и за счёт чего вообще возможен рост цен. Прогноз развития публичных блокчейнов и цены криптовалют станет похож на анализ секторов в традиционной экономике: кто обслуживает DeFi, кто — игры и цифровой контент, кто — корпоративные и государственные кейсы.
Итог: шесть сценариев — не взаимоисключающие, а накладывающиеся
Если свести всё воедино, будущее публичных сетей выглядит не как одна «пророческая линия», а как комбинация нескольких трендов. Многосетевой мир и модульность уже здесь; доминирование L2 в экосистеме Ethereum — тоже скорее реальность, чем теория. Регулируемые сети становятся мостом к большим деньгам, CBDC создают конкуренцию и одновременно подталкивают к развитию truly-децентрализованных решений. Рост приватности и возможная олигополия с 3–5 «суперсетями» — это логичное продолжение взросления рынка после турбулентного периода 2017–2024 годов.
Для тех, кто смотрит на лучшие публичные блокчейны для инвестиций 2025, важны несколько практических выводов. Во‑первых, диверсификация по слоям (L1, L2, инфраструктура) и сценариям (регулируемые/приватные/игровые/корпоративные) становится не желательной, а обязательной. Во‑вторых, «голые» спекуляции отрываются от реальности всё сильнее: без анализа реального спроса на блокчейн-ресурс, доходов протоколов и зрелости экосистемы разработчиков шансы попасть в долгосрочный тренд невелики. И, наконец, не стоит верить в одну-единственную «правильную» картинку будущего: скорее всего, все описанные сценарии будут развиваться параллельно, а успешными окажутся те сети, которые сумеют найти свой баланс между скоростью, безопасностью, регулированием и удобством для обычных пользователей.